Социологическая школа

Лето 2009 "Do Kamo" Осень 2009 "Социология русского общества" biblioteque.gif

Ссылки

Фонд Питирима Сорокина Социологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова Геополитика Арктогея Русская Вещь Евразийское движение

ЦКИ в Твиттере ЦКИ в Живом Журнале Русский обозреватель

Необходимость синергийного консерватизма

03.10.2008

Выступление профессора, доктора исторических наук, декана гуманитарного факультета РГУТиС Вардана Багдасаряна на круглом столе "Консерватизм как принцип: от социальной идеи к философии русского общества"

Мне представляется, что современному осмыслению консерватизма очень точно соответствует фраза Владислава Суркова: «Мы, безусловно, консерваторы, но пока не знаем, что это такое». Так вот, основной дискурс осмысления консерватизма сейчас идет в номинации ценностей и описании форм. В результате мы приходим к такой констатации: консерватизм многогранен, и консерваторы – это те, кто за все хорошее и против всего плохого. Кто же с ними не согласится? Важна ли Церковь? Безусловно. Государство? Да. Нравственность, духовность? Никто не будет против всех этих категорий.

Мне же представляется, что помимо собственно аксиологического уровня, уровня номинации ценностей необходимо выявить и онтологический уровень, фундаментальные основы данного явления. Возможно, тут исследовательская задача состоит в том, чтобы обратиться к анализу природы человека, и применить обществоведческий дискурс, дискурс биосоциальный.

Методологический подход к феномену консерватизма, который выдвигается на обсуждение, заключается в рассмотрении общества в качестве живой системы, в качестве биосоциальной системы. Сообразно с этим подходом, цивилизации, народы – это живые организмы. Если развивать эту мысль, то и общественные движения, представленные в рамках обществ, тоже выполняют определенную функцию деятельности живого организма. Уберем одну из этих функций – и будет ли существовать общество? По-видимому, нет. Оно будет деформировано, подвергнется процессу мутогенеза и т.д.

Задаемся вопросом: без каких принципов не может существовать общество? Можно назвать несколько этих принципов.

Один из базовых принципов – это принцип охранительства. Он соотносится с присущим всему живому инстинктом самосохранения. В политическом преломлении этот принцип как раз и выражается в консерватизме. Консерватизм – тут я вспоминаю Хантингтона – значит огораживание, предохранение, защита целевых установок. В этом смысле без консервативной компоненты любое общество не может существовать – оно подвергнется энтропии, какой-то деструкции и т. д.

Но достаточно ли этого одного принципа для того, чтобы существовало общество? Очевидно, нужны и другие принципы. Какие? В частности, принцип качественной изменчивости – политически преломляется через модернизм. Принцип преемственности – политически выражается через традиционализм. Принцип групповой солидаризации – политически выражается через социализм в разных его видах. Наконец, принцип индивидуумной терминированности – политически выражается через либерализм.

Все эти компоненты крайне важны для того, чтобы общественная система функционировала и нормально развивалась. Перечень может быть продолжен. Основной подход, который выдвигается в этой связи: на повестке стоит разработка моделей синергийного типа. Сказано, что консерватизм связан с инстинктом самосохранения человека. Сейчас это особенно важно в связи с тем, что инстинкт самосохранения человечества нивелирован. Человечество стоит непосредственно перед угрозой гибели.

Другое дело, что тут возникает вопрос о пропорциях. В каждой цивилизации эти пропорции меряют, сколько должно быть представлено каждого из этих принципов. И вопрос об их иерархии – она тоже различна в различных цивилизациях.

Но моя мысль такая, что при перечислении этих принципов консервативная платформа должна быть определяющей, поскольку принцип самосохранения – ключевой по отношению ко всем прочим принципам. Поэтому можно вести речь о синергийном консерватизме, который, по-видимому, до сих пор отсутствовал, но, как мне представляется, на повестке дня стоит.

Следующее. Консерватизм – это не только онтология, не только принцип бытия, это определенный стиль мышления. Здесь вспоминаем упомянутого профессором Дугиным Мангейма. В чем заключается этот стиль мышления? С одной стороны, консервативная культура адаптивна. Для консервативной культуры особенно важны сайдовые ограничители. С другой стороны, как ментальный тип консерватор в большей степени не практик. Можно вспомнить полушутливую фразу Вудро Вильсона: «Консерватор – это такой человек, который сидит и думает, но чаще – сидит». В этом, кстати, причина кризиса монархии. В 1917 году представители монархических организаций сидели и думали, когда другие действовали.

И через эту ментальную основу мы тоже подходим к необходимости синергии: для развития консервативной идеи необходимо привлечение ментально иного типа. Под консервативную идею должен быть привлечен ментально иной тип. Возвращаясь к упоминаемому Суркову: а какой тип консерватизма у нас – фундаментальный, социальный, революционный, либеральный? Думаю, другой. Это консерватизм аппаратный.

Если из всех ценностных установок, которые доминируют сейчас в обществе, и у власти, и у общества наиболее доминирующим представляется нежелание развития, нежелание перемен: как бы чего не вышло! Если в конце 1980-х годов лейтмотивом было: «Мы ждем перемен!», то лейтмотив современной эпохи – парафраз апелляции к китайской фразе: «Не дай вам Бог жить в эпоху перемен».

Россия – бренд брежневизма. Россия, по сути дела, встала на тот самый путь развития, который был выбран ею после известного нефтяного кризиса 1970-х годов, когда возникла иллюзия, что на нефтедоллары можно существовать. В этом заключается аппаратный консерватизм. Этот консерватизм в свое время обрушил Советский Союз. И сейчас наступаем на те же самые грабли.

Анализ этого аппаратного консерватизма – тоже удивительное дело. Не знаю, есть ли в истории аналогичный политический кульбит: те же самые партийные деятели с развитием коммунистической идеологии, которые были вначале, стали потом либералами, и они же потом стали консерваторами.

Этот удивительный парадокс во многом объясняется, когда анализируем собственно развитие идеи капитала. Первоначально встала задача приватизации государственной собственности и легализации накопленного под партийным прикрытием капитала – отсюда либерализм. Теперь возникает задача обосновать свое эксклюзивное право на владение этими ресурсами, а не каких-то международных претендентов – отсюда национальный консерватизм. Следуя по этой логике, следующая модель развития – это фашизм, перспектива которого реально маячит здесь.

Если говорить о деловом классе, то можно выделить две крупные категории крупного бизнеса: одни – это те, которые уже «там» и интереса в России у них нет, и поэтому либерализм – это их ценностная установка. И другие, которые живут как бы на два дома: с одной стороны, «там» дети, дом и все прочее, с другой стороны, тут экономический интерес в виде выпечки ресурсов. Следовательно, нужен консерватизм. Но когда ресурсы закончатся, закончится и аппаратный консерватизм.

Завершаю мысль. Вспоминая классиков: движение – это одна из характеристик материи, да? Организм не может существовать в иной форме, кроме развития либо деградации. Поэтому – я тут солидаризируюсь с основным докладчиком – консерватизм в чистом виде не существует. Мне запомнилась фраза из «Логики и математики» Лайкеда, на которой я и завершу: «У человечества есть только два пути – или развитие, или деградация. Консерватизм в чистом виде противоречит сути законов Вселенной». Но сделаю оговорку: синергийный консерватизм в чистом виде представляется мне основой устойчивого развития
 
След. >
 
 



Книги

«Радикальный субъект и его дубль»

Эволюция парадигмальных оснований науки

Сетевые войны: угроза нового поколения